Общественная любовь

Вхожу в полупустой троллейбус и падаю на сиденье. Долго роюсь в кошельке, что бы извлечь на свет заветные рублики для кондуктора. Получив билет, впадаю в полудрему. Ехать далеко.

Мой взгляд медленно блуждает по окружающему пространству, ни на чем не фокусируясь. Вдруг, совершенно случайно, он натыкается на лицо симпатичной девушки. Она смотрит на меня. Через долю секунды наши глаза опускаются, как будто мы оба совершили какой-то постыдный поступок, который не позволит себе ни один приличный человек.

Она закусывает губу, а я поворачиваюсь к окну. Несколько следующих остановок я не смею вернуть глаза в троллейбус. Но, в конце концов, успокаиваюсь и осторожно скольжу взглядом в ту сторону, где она сидела. Может, она уже вышла? Краем глаза замечаю ее блузку, и в последний момент взгляд возвращается к окну.

Еще через пару остановок опять, случайно, останавливаю глаза на ее лице. Она смотрит в мою сторону, но чуть в бок, и я уже не могу оторвать взгляда.

Каким-то подсознательным чувством предугадываю движение ее зрачков и через мгновение уже внимательно осматриваю ее соседа. Она не должна знать, что я смотрел на нее!

Очень долго продолжается этот поединок. Для нас уже не существует ничего другого. Остальные люди превратились в безликих статистов. И не только люди, троллейбус, да и весь мир, провалились в какое-то иное измерение.

Балансируя на грани безумия, мы ведем эту дуэль. Испытывая особый восторг от точности и красоты движений глаз, в последний момент уходящих в сторону от неизбежного удара. Это единоборство не может иметь себе равных. Мы научились предугадывать друг друга. Мы читаем мысли, еще немного и мы сольемся в одно существо, борющееся с самим собой.

Проходит бесконечно долгий срок, и наши взгляды вновь скрещиваются. Не совсем понятно, кто из нас первым допустил ошибку и не уследил за движением другого, да это уже и не важно, началась новая фаза противостояния. С окаменевшими лицами мы в упор смотрим друг на друга.

Мир, в котором происходила дуэль, тоже начинает терять очертания. Остаются только эти глаза, безразличные, но наполненные некой запредельной мудростью. Словно вытесанные из белого камня, много веков назад, неизвестным, гениальным архитектором. С бесконечно глубокими колодцами зрачков.

Я начинаю видеть истинные размеры этих глаз и прихожу в ужас от того как они огромны! Они больше вселенной и глубже бесконечности.

И вот в мире остаются только зрачки, и я падаю в них, осознавая, что значит настоящая чернота.

В какой-то миг, окружающий мир неожиданно выныривает из того странного места, где он находился все это время.

Странно после прошедшей вечности вновь оказаться в троллейбусе и понимать, что все еще куда-то едешь. Хотя уже совершенно не ясно куда, и главное зачем?

Вытаскивая из глубин памяти давно забытые знания, я понимаю, что мне надо выходить на следующей остановке.

Я аккуратно поднимаюсь с сиденья, опасаясь, что этот зыбкий мир троллейбусов и улиц, может рассыпаться и погрузится в ту самую бездну небытия, откуда он вернулся всего пару секунд назад.

Я подхожу к двери, держась за поручень, и оборачиваюсь к ней. Ее нет! Она уже стоит у других дверей и не смотрит в мою сторону. Я выхожу на остановке и быстрым шагом направляюсь в нужном мне направлении.

Я бесконечно благодарен этому непрочному миру, что вряд ли вновь встречу ее в общественном транспорте этого большого города. Я теперь знаю, что вся вселенная прячется в зрачках ее глаз!

Вечные вопросы

Вечер обещает быть веселым – пиво, природа и много воздуха. Последние анекдоты, беззаботные улыбки, раскатистый смех. Как приятно после трудовой недели вырваться на отдых с друзьями.

- А вон и опоздавший идет, да еще и с девушкой…

Я, еще не подозревая о том, что произойдет, поднимаю голову.

Она!

Мир рушится, земля уходит из-под меня, и я проваливаюсь в какой-то бесконечный, черный колодец.

- Знакомьтесь, Алёна.

- Алексей – чужим, дрожащим голосом. Она встречается со мной глазами. С ее лица исчезает улыбка.

Отворачиваюсь и делаю несколько больших глотков пива – становиться легче, окружающее фокусируется, и кажется, что не произошло ничего страшного.

Значит, она помнит тот день, и те несколько мгновений, когда вселенная была уничтожена. Она помнит меня и в этом кроется опасность.

Мы садимся в круг – она рядом. Вяло течет разговор, кто-то делает слабые попытки поиграть на гитаре.

И вдруг – прикосновение… шок… разряд… встреча испуганных взглядов…

Пулеметной очередью пробило в груди сердце.

Голос из ниоткуда:

- Леха, ты почему сегодня такой потерянный?

- Устал…

Трясущимися руками поднимаю бутылку. Напряжена каждая мышца. Это странная игра – я знаю ее мысли, она знает мои. Мы представляем две половинки вселенной, которой не должно быть, каждая встреча взглядов может закончиться апокалипсисом. Весь привычный мир находится на краю обрыва, но никто кроме нас не знает этого.

Встаю и отхожу в сторону, крепко затягиваюсь сигаретой. Напряжение спало. Она сидит в кругу, немного испуганная, не смеющая повернуть голову в мою сторону. Закрадывается шальная мысль – а почему бы не попробовать? Но неизвестность пугает, и я отбрасываю эту глупую идею.

Она встает и твердым шагом, не поднимая глаз от земли, идет ко мне.

- Нам надо что-то с этим делать!

- Я боюсь.

- Я тоже…

Мир начинает дробиться и расползаться. Атомы разрастаются до размеров вселенной, а галактики сжимаются до молекул. Всё медленно разворачивается, показывая новые неведомые грани.

Разговор, доносящийся от костра, необъяснимым образом трансформируется. Звуки тянутся и превращаются в сполохи краски похожие на северное сияние. Но разговор замирает, когда взгляды становятся звуками, и прекращается, когда движения становятся музыкой. Но и на этом превращения не останавливаются. Музыка обретает формы и становится похожей на пластилиновые фигурки. Кое-где проступают отпечатки неумелых, детских пальцев.

Красочными разводами, как на мыльном пузыре, врывается чей-то вопрос:

- Что это?

Ответ приходит откуда-то снаружи. Взрывается нестерпимо ярким фейерверком, и медленно угасая, рассыпается искрами. В этом ответе невозможно разобрать отдельных слов, но и сами слова уже теряют свой смысл. Вместе с ответом приходит понимание, умение читать краски и слушать формы. Предельно ясной становится идея, по которой создавался этот мир. Идея похожая на беззаботные мечты ребенка, бесконечно далекая от философствования земных мыслителей о смысле жизни.

Едва ощутимое прикосновение рук запускает процесс в обратную сторону. Мозаикой разные элементы становятся на свои места.

Мы сидим около костра, тишина обволакивает, светит яркая полная луна. Треск костра и едва слышные шорохи мелкой живности наполняют пространство чувством уюта…

Разрушители миров

Выйдя из маршрутки я заметил идущего ко мне быстрым шагом молодого человека бандитской наружности. Лицо показалось мне знакомым.

– Привет братан, я тебя уже целый месяц ищу!

– Я тебя знаю?

– Я ездил с вами за город, на шашлыки, правда шашлыков мы так и не пожрали.

– Да, вспомнил, ты Вова. А зачем ищешь?

Было странно увидеть в этом молодом человеке, с короткой стрижкой и рыскающими глазами, признаки смущения. Он снял с пояса сотовый телефон и уставившись в землю стал крутить его в руках. Через некоторое время, смачно сплюнув себе под ноги, он поднял затравленный взгляд на меня.

– Понять хочу, что тогда произошло. Все ваши делают вид, что так и должно быть и кивают на тебя с этой телкой, что Стас привел.

Сказав это, он замер. Появилось ощущение, что он ждет неизбежного удара или опровержения. Я не знал, что на это ответить, и он заговорил снова.

– Я к тебе на сайт лазил, почитал кое-что, и про это почитал. Красиво пишешь, только не так как по настоящему было.

– А как было по настоящему?

– Мы сидели, хлестали пиво, потом вы с ней отвалили, потом что-то случилось и уже ночь на дворе, а костер полыхает! У меня восемь неотвеченных вызовов, а я даже не чесался, пофигу все было.

Он скорчил гримасу и стал усиленно тереть шею.

– Вслух еще хуже получается, прямо по Пелевину, про вечный кайф.

– Любишь Пелевина?

– Да нет, просто модно было, я и читал…

Мы зашли в магазин и взяли пива.

– А ты, я смотрю, чисто по пиву убиваешься?

– Есть такая слабость.

– Иногда лучше уж водочку, а то от пива на думку пробивает.

– Не совсем пойму, почему ты у меня спрашиваешь, это же ты вопрос тогда задал!? И тебе ответили.

– Ответили может и мне, но походу я меньше всех понял. Может, ты просто колдун и прикалывался?

– Я на колдуна похож?

– Я сначала так думал. Я же первый раз с вами бухать поехал. Ну и придумал, что вы типа секта и мне на психику надавить решили, потому все и молчат, а ты вроде за главного. Но тебя бы тогда уважали или боялись, что ли.

– А теперь так не думаешь?

– Нет, зачем кому-то такой спектакль ради меня устраивать? Да и ты на вожака совсем не похож, а на колдуна тем более.

– Вон кстати и Алена идет.

– Вы точно сговорились, то никого не найдешь, то оба здесь. У вас с ней стрелка?

– Нет, я, как и ты, после того вечера, или ночи, её не видел.

Он посмотрел на меня с нескрываемым подозрением.

– Привет мальчики, как дела? Пиво пьем! А меня возьмете?

– Отчего бы и нет?

– Так да или нет?

– Конечно, да! Мы как раз о тебе говорили, точнее о нашей последней встрече.

– Более интересных тем нет? Меня и так Стасик достал, все выясняет, что у нас с тобой было, и откуда я тебя знаю. Если до него дойдет, что я с тобой сегодня пиво пью – можно ждать Армагеддона!

– Тогда может не стоит рисковать?

– Я разве сказала, что я этого боюсь?

Вова, явно считающий девушек существами во многом ущербными, слушал наш разговор, затаив дыхание. Даже у меня появилось ощущение некой фантастичности происходящего. Слишком яркое весеннее солнце, словно пыталось спрятать тени и высветить реальность. Но именно подобное поведение, обычно равнодушного светила, заставляло сомневаться! Что же оно пытается спрятать?

Тишина парка, и отдаленное жужжание нескончаемого потока машин еще больше подчеркивали нелепость происходящего.

Вова сложил руки на груди и видимо глубоко ушел в себя, только изредка вспоминая о баночке с пивом. Алёна начала стрекотать, про то, что говорит Стас, про то, что говорят девчонки и как ей это все не нравиться. У меня однако возникло впечатление, что ей как раз таки нравятся эти обсуждения, и особенно то, что она на целый месяц привлекла к себе столько внимания. Как только эта мысль промелькнула у меня в голове, Алёна остановилась и укоризненно посмотрела мне в глаза.

– Почему ты так думаешь?

– Мы с тобой во многом похожи, я тоже люблю обращать на себя внимание.

– Куда нам до вас! До великих веб издателей!

Вова встрепенулся.

– Он же ничего не говорил!

– Зато подумал!

– Только не злись!

– Я вообще не умею злиться!

Мы поняли, что творим, только когда вселенная дала первую трещину, но процесс уже невозможно было остановить. Острые обломки мира царапали мозг. Вышедшие из берегов океаны захлестывали огромными волнами проснувшиеся вулканы. Никогда в своей истории наша маленькая планетка не испытывала столь грандиозных катаклизмов.

Когда начали изменяться фундаментальные законы, звезды потеряв равновесие, вспыхнули одной огромной вспышкой. Расширение сменилось стремительным сжатием и в последнее мгновение перед уничтожением пришло понимание…

…Выйдя из маршрутки я заметил идущего ко мне быстрым шагом молодого человека бандитской наружности. Лицо показалось мне знакомым.

– Привет братан, я …

Он немного изменился в лице, и более тихо произнес.

–… тебя уже целый месяц ищу…

Мы оба обернулись в сторону парка – к нам шла Алёна с тремя баночками пива…

Город

Мы стояли на мосту и всматривались в полуночный город.

– А окна горят!

– А за ними живые…

Мы оба рассмеялись.

Алена была одета очень легко несмотря на позднюю осень.

– Как ты меня нашла?

– Еще чего не хватало! Искать тебя? Просто гуляла по городу и увидела одиноко стоящего на мосту молодого человека. Кто это мог быть если не ты?

– Не страшно одной то гулять?

– А тебе?

– Мне нет – я парень.

Она состроила приличествующую моменту гримасу.

– Что за шовинизм? От тебя не ожидала!

За ярким фонарем пряталась луна. И звезды помаргивали в такт рекламе казино.

– Алена, а кто ты на самом деле?

– Не знаю. Иногда мне кажется, что я появилась всего несколько минут назад и все что я помню это сон, а иногда появляется ощущение что мне многие тысячи лет. А ты?

Мимо пронеслись две машины с громко бухающей музыкой и гиканьем полупьяных подростков. Недалеко на троллейбусной остановке спал бомж.

– Ну уж точно не человек, – сказал я провожая взглядом автомобили.

Алена улыбнулась. – Я тоже!

– Интересно нас только двое таких в городе?

Окинув взглядом струящийся огнями город я остановился на одном окне. Дом стоял в тени и чуть в глубине от улицы поэтому стекла были совершенно черными. За стеклом были глаза наполненные грустью… – глаза человека. Я перевел взгляд на другое окно, там на подоконнике спала кошка. Третье окно голубыми всполохами освещал телевизор.

– Город большой, должен быть кто-то еще.

– А мне кажется, что он живой, я даже чувствую, как он дышит.

Словно в ответ, мимо нас пронеслось дыхание города – легкий ветерок, наполненный запахом гари…

Гаранты

Невозможно назвать случайностью встречу богов, так же не может быть случайной встреча двух людей которые хотят быть богами.

Новые лица, новые люди, которых называешь друзьями, новая работа. Мой коллега, Никита, расхваливает очередную кандидатку в наш отдел — ему повезло проводить её на собеседование когда я катался по клиентам.

- Просто супер девушка! Ты её увидишь сразу влюбишься! Я не могу — меня обручальное кольцо душит, а тебе в самый раз!

- Отстань! Какие девушки? Надо карьеру делать!

В это момент, в наш кабинет входят директор и начальник отдела. Рядом с ними молодая, строго одетая, девушка. Её фигура кажется мне знакомой. Они оживлённо беседуют. Судя по лицу Андрея, нашего начальника, я понимаю что её взяли. Андрей подходит ко мне.

Принимай нового сотрудника! Ты, как лучший работник, будешь её наставником. Только не шали!

Она поворачивается ко мне. Не снимая с лица дежурную улыбку, я понимаю что этом мир слишком мал для нас обоих! Она, узнав меня, только слегка, удивлённо, повела бровью.

Только после месяца совместной работы я решаюсь предложить ей проводить её домой, под благовидным предлогом. По дороге мы обсуждаем разные глупости: погоду, политику, планы на премию. Уже перед калиткой дома, который она снимает, я решаюсь задать вопрос.

- Что ты здесь делаешь?

- Тоже самое хотела спросить у тебя!

- Я здесь работаю. Строю свою жизнь.

- Других мест не было?

- Эта планетка не такая уж крупная, что бы иметь возможность выбора.

- У меня та же самая проблема.

Прошло ещё несколько месяцев. Мы периодически гуляли, обсуждая работу и нравы современной молодёжи, но более не касались общей для нас темы. В какой то момент наши чувства переросли служебные отношения и мы почувствовали тягу друг к другу. Наш первый поцелуй был настолько прекрасен, что мы совершенно не заметили последующую за ним катастрофу вселенной. Для меня вся вселенная была в ней.

Поворотной точной оказалась наша первая и последняя ссора, через пол года после нашего первого поцелуя. Совершенно не ожидая последствий, мы стали разрушать наши земные отношения. Не обращая внимания на происходящие катаклизмы мы взрывали мосты, рвали связи и открыто ненавидели друг друга. Когда пределы прочности мира исчерпались, пришли Гаранты.

Это случилось в тёплый весенний вечер. Мы сидели на скамейке на центральной улице города. Я пытался её обнять, она пыталась оттолкнуть меня. Я пытался сбрось луну в океан, она пыталась взорвать солнце. Мне было не понятно почему столь привычные действия требуют столько усилий и никак не могут увенчаться успехом.

К нам подошла группа людей. Хотя нет! Зря я называю их людьми. Внешний облик обманчив, а в данном случае внешний облик был просто вопиющим обманом. Каждый из них был очень похож на человека и, я уверен, что произведя детальный медицинский осмотр, с применением самых последних достижений техники, можно было бы убедить себя, что они являются представителями человечества. Но каждое их движение и каждая фраза были пронизаны столь явным диссонансом, что даже обывателю становилось ясно — это существа из другим миров. Один из них выступил переговорщиком, когда остальные, смахивая бисеринки пота, удерживали фундаментальные законы в пределах разумных рамок.

- Остановитесь!

- Кто вы?

- Гаранты. Гаранты существования вселенных.

Они предложили нам договор. Нам предоставляется вселенная с небольшой землеподобной планетой, где мы будем иметь даже большую власть, чем в имеющейся вселенной, но в обмен мы лишимся любых форм власти над имеющейся в нашем распоряжении Галактикой. Мы не могли не согласиться.